Арабодизиак – лекарство от европейского бессилия. Побочные эффекты: Гитлер
После недавно произошедших в Кёльне событий даже самым политкорректным скептикам стало ясно — мигрантская проблема в данный момент является одним из самых важных вопросов, стоящих перед современной Европой. Практически бесконтрольный поток беженцев с Ближнего Востока и из Африки, не прекращавшийся весь 2015 год, привел к тому, что граждане многих стран Евросоюза начинают чувствовать себя бессильными и незащищенными в собственных городах. Они рекомендуют своим детям, особенно дочерям, не задерживаться на улицах допоздна, начинают симпатизировать политическим организациям правого крыла, перестают верить в то, что мигранты действительно хотят интегрироваться в европейскую культуру. А те и правда – вот неожиданность! – навязывают европейцам свою, приехав, как улитки, со своим «домиком на спине» – веками сформированной культурой, представлениями о том, «что такое хорошо и что такое плохо». А европейкам так и подавно – непристойные предложения делают. В агрессивной форме.
Несмотря на то, что жители одного из лагерей беженцев на территории Германии издали обращение к ее гражданам, осуждающее кёльнские нападения и обещающее во что бы то ни стало не допустить повторения подобного кошмара, доверие к прибывшим, как и те устои, на которых строилось существование Европы, оказались подорваны.
Невозможно отказаться в таком случае от очевидных исторических аналогий. Евросоюз предстает перед нами в образе Римской Империи в век ее заката, незадолго до падения. Если обратиться к концепции исторического процесса, сформированной Львом Гумилёвым, можно предположить, что великая империя прекратила свое существование потому, что римский народ попросту исчерпал свои возможности и больше не смог поддерживать ее функционирование. Зачах, выродился и сгинул. Империя в последние столетия своего существования действительно представляла собой жалкое зрелище: растворилась в воздухе её национальная идея, расцвели коррупция и социальное напряжение, ремесло и сельское хозяйство оказались в упадке. В этих условиях в наиболее богатых областях, например, в Африке, появились сепаратистские настроения, перераставшие в мятежи, лишавшие метрополию поставок продовольствия, что неизбежно приводило к недовольству населения.
Немаловажным фактором, который привел Римскую Империю к концу ее существования, стало постепенное оседание варварских племен на ее территории. Так как некогда великая римская армия, вслед за экономикой империи и ее обществом, пришла в упадок, императоры не гнушались нанимать для обороны своих границ варваров, чтобы защищать границы от их же соплеменников. Взамен им предоставлялись участки пограничной земли. Итог стал вполне закономерным: постепенно не осталось никакой разницы между теми, кто нападал на империю, и теми, кто должен был ее защищать. Не удавалось сдерживать натиск варварских племен с запада и с севера — и территория империи постепенно уменьшалась.
Что же привело к окончательному падению просуществовавшей на протяжении 12 веков империи? Отказ предоставить варварам-«пограничникам» земель на Апеннинах, считавшихся «исконно римскими», «сердцем империи». Нежелание центральных властей признать варваров частью римского народа нанесло им глубокое оскорбление, которое, в свою очередь, привело к военному мятежу, в итоге приведшему к низложению с престола последнего римского императора варварскими войсками.
Так что же сейчас происходит в Европе? Не схож ли тот процесс, который мы наблюдаем своими глазами, с тем, что происходило в V веке? Не пора ли сказать: «Это уже было 1540 лет назад! Не интересно!»? Станут ли арабы для Евросоюза новыми варварами, которые в конце концов приведут к тому, что этот самый союз – куда менее просуществовавший, чем Римская Империя, перестанет иметь тот вид, в котором он знаком нам сейчас? Сможет ли европейское общество отразить их натиск?
Мой внутренний доктор – с интонацией своего коллеги – профессора Преображенского – говорит: «арабское лекарство» или даст европейскому организму мощный стимул к борьбе с болезнью, или убьёт его. Да, через кризис, но надежда спасти его ещё есть. Но только если кризис сперва пройдёт через европейские головы, которые пока что имеют малую толику времени, чтобы понять, что лучше отнять заражённый орган, чем умереть от гангрены. Внутренний философ отвечает проще: время покажет.
Ну а еврей не может не понимать, что создание «нового Гитлера» в контексте тотального кризиса демократии было логично ожидать ещё в 2015 году. И даже удивительно, что он так долго заставляет себя ждать. Не приведи Г-сподь, придёт антимессия – достанется на орехи и арабам, и вкупе с ними – и немцам, и французам, и итальянцам, и прочим шведам… Всем.
